Самая странная работа в моей жизни

В Екатеринбурге проходил семинар по айкидо. И классный переводчик и практик айкидо — Дмитрий Победаш — позвал меня «попереводить».

Это была школа «Кобукан»: во многих восточных единоборствах есть свои «ветки» — направления и школы, на которые разветвляется некий исходный импульс. Ветка «Кобукан» дала хорошие плоды в Англии — именно оттуда приехали в Екат английские айкидоки.

Я сейчас не вспомню всех имён и подробностей, но попробую рассказать главное. Самый «слабый» из них имел второй дан. Остальные — третий. Самый главный (по-моему, его звали Джордж) — седьмой. Ему было за семьдесят или даже за восемьдесят лет. Если вы не знакомы с системой поясов и данов, то — вкратце — дан, это то, что ты получаешь после чёрного пояса, через годы тренировки. «Чёрный пояс» звучит круто. Дан — это то, что начинается потом. Седьмой дан — это ближе к небу.

Сами по себе англичане были совершенно сумасшедшей делегацией — то есть они были очень мирными и спокойными, сумасшедшими были их возможности и способности. Они показывали чудеса владения энергией «ки» (или «ци», как называют её китайцы). Один из трёхдановых англичан мог, например, сесть на пол и расслабиться. В то время как трое здоровенных мужиков пытались не то чтобы сдвинуть его — хотя бы согнуть или наклонить. Ещё один мужик — предприниматель — стоял на одной ноге с вытянутым вперёд мизинцем. Люди упирались в этот самый мизинец, но ничего не могли сделать — мужичка невозможно было столкнуть. Он рассказывал, что некоторое время назад его инженерная компания пережила банкротство. Это был очень сложный период в его жизни, и очень болезненный. И именно в этот период он почувствовал, что может управлять «ки». Это в нём открылось.

Всё это тем более удивительно, что самый главный айкидока — Джордж — не верил в эти энергетические чудеса. Он служил в британском спецназе («Морские котики»), был парализован на одну половину тела, но второй владел так, что к нему сложно было даже прикоснуться. У Джорджа был помощник — молодой парень, по-моему, лет шестнадцати или пятнадцати, Гэри. Третий дан. Его называли одним из самых перспективных бойцов Британии (по-моему, в смешанных единоборствах — это когда ты дерёшься с любым противником). Гэри был правой рукой Джорджа — помогал ему надевать перчатки, в общем, был буквально слугой и сыном (в лучших японских традициях).

Эти люди стали бы удивительными сами по себе, но самое большое первоапрельское чудо (это не ирония!) заключалось в другом. По приглашению организатора — Сергея Давыдова — на семинар из Нижнего Тагила приехал Геннадий Георгиевич Бунчук с учеником Андреем. Геннадий Георгиевич — дядька, которому за пятьдесят, и про которого никогда и ни за что не скажешь, что он вообще имеет дело с единоборствами. Он был слегка полноватым увальнем (не хочу обидеть — просто это слово приходит на ум), но совершенно преображался на тренировке: становился похож на кошку. Это все отмечали. Самая удивительная «жизненная» черта Геннадия — он классно готовил и кормил нас всех очень вкусными блюдами все три дня.

Почему Геннадий Георгиевич оказался на этом семинаре? Всё очень просто: он тренировал Нижнетагильский спецназ. В юности занимался боксом, потом попал в контртеррористическое подразделение «Альфа»: их сбрасывали ночью с парашютом и отбирали тех, кто, приземлившись в темноте, мог почувствовать, откуда будет выстрел. В армии продолжал заниматься боксом и участвовал в соревнованиях. А потом попал в Краснодар к Алексею Кадочникову и учился у него несколько лет. Рассказывал, что до сих пор Кадочников снится ему и показывает во сне новые приёмы. Удивительно.

Здесь нужен комментарий — Алексей Кадочников создал (или заново открыл) так называемый русский рукопашный бой. Кадочников — инженер по профессии. И он попробовал применить законы механики и движения физических тел к единоборствам. Получилась удивительная и очень эффективная система — ты используешь силу и вектор противника против него же самого.

И эта система очень похожа на айкидо. В первый же день тренировки Геннадий и один из англичан стояли рядом и делали медленные движения руками — один наносил удар или делал захват, второй «снимал» этот удар, обрабатывал его. То есть во время этого контакта русский рукопашный бой «встречался» с айкидо.

И кто-то из англичан сидел рядом и обозначал всё это терминами из айкидо. Самые большие чудеса начались, когда Геннадий стал показывать бесконтактный бой — управление противником без непосредственного контакта. Я знаю очень серьёзных тренеров и бойцов, которые не признают этих техник (тот же Джордж, я об этом уже рассказывал). Но здесь я просто передаю то, что видел своими глазами. Геннадий «работал» главным образом со своим учеником — Андреем — которому доставалось по полной программе. Он воздействовал дистанционно так, что Андрей терял сознание или оказывался как будто в пространственном киселе (я узнал этот термин уже позднее) — и через этот кисель Геннадий заставлял партнёра двигаться в нужном ему направлении.

Весь семинар продолжался три дня. Все эти дни мы общались главным образом с двумя англичанами (с директором инженерной фирмы — он выстроил компанию заново — и ещё с одним, тоже в зрелом возрасте). В последний день была большая тренировка в спортивном зале, на которой присутствовали все. К «нашим» уже привычным англичанам присоединились Джордж (тот самый «Морской котик», седьмой дан) и Гэри — ученик Джорджа.

Геннадий показал несколько бесконтактных техник на Сергее Давыдове, организаторе семинара и руководителе Екатеринбургской школы айкидо. Серёга — удивительный человек, добрый и позитивный. Вес — под 100 кг, первый дан. Не нужно говорить, что Геннадий сделал из Серёги «мальчика». Самый жуткий момент, связанный с бесконтактным боем, выглядел так: стокилограммовый Серёга начинает быстро идти на Геннадия, чтобы провести атаку. Геннадий расслабляется и вразвалку, медленно идёт на Серёгу. У того провисает голова, и он буквально отлетает назад. Один из англичан шепчет мне, что очень-очень не хотел бы оказаться на пути у Геннадия. Я его понимаю.

Но нужно провести окончательную проверку, поставить точку. Верно? Джордж просит своего ученика выйти к Геннадию и «поработать» с ним. Гэри переспрашивает — Я? — да, ты. Гэри выходит. Гэри — не из местных. Он человек со стороны. Он не теоретик, а практик, единоборец. У него нет никаких причин участвовать в спектакле (если это всё-таки спектакль). Гэри встаёт напротив Геннадия и наносит удар рукой. Геннадий отходит в сторону, разводит руки и как бы ловит Гэри в свой кисель. Тот провисает, а потом медленно, следуя движению рук Геннадия, опускается на ковёр. Они повторяют этот эксперимент несколько раз — результат один: Гэри ничего не может сделать с Геннадием.

Он возвращается на скамейку к Джорджу. 
Тот спрашивает: «Как это было?»
Гэри: «Я нанёс удар и в следующий момент понял, что сижу на ковре. Между этим ничего не было, я как будто отключился».
Джордж кивает, как будто так и должно быть. Тренировка продолжается.

Всё это может показаться сказкой — я и находился в сказке эти дни, переводя тренировки, названия мышц, кухню, шутки и рассказы о жизни. Самый странный и при этом совершенно простой для перевода эпизод состоялся в первый же день: Геннадий и англичане, которые владеют энергией «ки», попросили удалиться из комнаты всех, кроме переводчика. Англичане спросили Геннадия, как он это делает — весь этот бесконтакт. Он ответил, я перевёл. Они спросили, что происходит, если противник сопротивляется. Геннадий ответил. Я перевёл. Это был чудовищно простой диалог. Он чем-то был похож на разговор двух магов — но похож буквально одним термином, и то простым и понятным. Всё остальное — обычные слова обычных людей. Геннадий рассказал, я перевёл, англичане поняли. А я обалдел на три дня вперёд.

Я музыкант — не профессиональный, но всё же. И в моей практике была работа переводчиком на разных музыкальных событиях. И это была очень приятная работа. Удивительные люди и удивительные события.

Но именно этот эпизод я вспоминаю как самый странный в своей переводческой карьере — комната, Геннадий, англичане и переводчик, который делает очень простую работу в совершенно невероятных обстоятельствах.